Если бы у меня была возможность дать единственный совет, он был бы «делайте то, что не умеете».

Занимайтесь тем, чем никогда не занимались, идите туда, куда никогда не ходили, общайтесь с теми, с кем никогда не общались. Делайте то, что у вас получается плохо. Начинайте то, в чем никогда не достигнете успеха.

Я попал в танго по ошибке, которая оказалось фатальной. Относился к танцам как Рон Уизли к талии Минервы Макгонагалл. Из активов было музыкальное образование, которое помогало слышать музыку, но очень мешало танцевать, немного йоги и боевых искусств в ранней молодости. До сорока дожили только лишний бодипозитив, боль в пояснице и стопах при малейшей нагрузке, головокружение на неделю после двух оборотов. Это огорчало, но не было основной трудностью. Сам танец был непреодолимо трудным. Запомнить восемь шагов танго казалось интеллектуальным подвигом, а предложение тренера как-то изменить их последовательность, импровизировать, воспринималось как издевательство над альтернативно-одаренным зрелым мужчиной. На то, чтобы поверить – вести – это не толкать и не тянуть, это можно, это не насилие, ушло очень много времени и душевных сил.

А настоящая, казалось, нерешаемая проблема не была напрямую связана с танцем. Я обнаружил, что мне мучительно трудно общаться с малознакомыми людьми, особенно если эти люди – женщины. Зато я хорошо умел впадать в ступор при необходимости выбрать и приглашать, и еще лучше — в депрессию в случае отказа. Попутно узнал, что такое гомофобия – это то, что я считал нормой.

С тех пор многое изменилось. Я могу гулять как угодно долго без боли в спине, почти без смущения общаться с незнакомыми людьми, даже с женщинами. Научился и полюбил импровизировать. Не только в танце. Незаметно для себя начал удобно одеваться и экологично пользоваться парфюмом и душем. Узнал, что с мужчинами можно танцевать, обниматься и сотрудничать. Научился не только приглашать, но полюбил агрессию, не только принимать отказ, но и созерцательно с интересом переживать фрустрацию.

Научиться водить автомобиль – это переход на новый уровень свободы. Научиться водить партнершу – гораздо большая свобода, она не во времени и пространстве – она в глубине и во человеческом взаимодействии.

Я понимаю, что никогда не буду танцевать так же естественно и легко, как те, кто занимался танцами с детства. Даже не смогу общаться так же свободно, как они. Но разница между нами в том, что они стали делать это немного лучше или даже намного лучше, а моя жизнь, как бы банально это не звучало, изменилась, в ней появилось до и после.

Они научились еще одному, пусть совершенно особенному танцу. Мне повезло научиться тому, что необходимо для танца, для танго. И это оказалось самым ценным. Настолько ценным, что захотелось показать другим. С этого началась Танго-терапия, любительский интерес к психологии перешел в профессиональный интерес к психотерапии, случайные записки стали перерождаться в тексты и книги.

Некоторые люди бывают на море по нескольку раз в год. Они привыкли, они могут сравнивать. Мне не с чем сравнивать, у меня всё еще осталась ошеломленность ребенка, впервые увидевшего море. Море, которое можно забрать с собой.

Если вы никогда не танцевали и уверены в своей неспособности, если при мысли обнять незнакомого у вас от смущения перехватывает дыхание, если вы поверили, что у вас неподходящий рост-вес-внешность, — начинайте. Всё самое ценное получают те, кто не умеет и не может. Оставайтесь в этом неумении и неспособности так долго, как только можете. Всё самое волнующее и важное получают начинающие.

Делайте то, что не умеете, то, что делаете плохо. И постарайтесь получить максимум удовольствия, пока не научились.

с) Игорь Забута, психотерапевт, преподаватель танго

Больше танго-эссе в книгах «Обними меня» и «Танго на кушетке»:
http://tangobook.tilda.ws