Танго-абстиненция – то, чего боялся много лет, хоть и считал свой страх иррациональным. Зря.

Чувствуешь себя больным. Дистиллированного дофамина и окситоцина такого особенного качества не найдешь нигде. Тело теряет свою контактность, социальность, способность общаться со множеством разных людей. Становится деревянным и туповатым, вся музыка из него уходит, депонируется в печени и жире.

Я представляю себе, как весь этот бред закончится и снова будут милоги, фестивали, танды с незнакомыми и давно знакомыми партнершами. И опасаюсь, что всего этого больше не будет. Не будет так, как раньше.

Сейчас в нас успешно воспитывают, чуть ли не кодируют социофибическое и социостерильное отношение к другим и к себе. Два метра, маска, не прикасаться, не собираться, приезжие особенно опасны, душ из спирта после любого контакта, сидеть дома и «сокращать контакты» – всё это высокоморально, ответственно, гигиенично. Poison goes where poison is welcome (Pratchett): мы охотно воспитываемся и кодируемся. Страх, психотическое поле – хорошая основа для воспитания чего угодно. Я опасаюсь прочистить горло или не дай бог закашляться даже онлайн, не то что дышать на живого человека. Встречаюсь лично с теми немногими, с кем не могу не встречаться. И, вроде, правильно поступаю.

Танго невозможно без чувства безопасности среди множества незнакомых людей. Безопасности объятий, нулевой дистанции, особой интимности. Готовности к приближению. Сейчас это чувство безопасности словно высасывается дементорами.

Когда-нибудь найдут вакцину и утопят в ней этот вирус. Но ведь есть другие. И могут появиться новые. Потому люди, особенно приезжие, особенно много и близко, останутся угрозой.

Вспоминаю фантастический рассказ, прочитанный в детстве. Человечество победило старость, но люди не стали неуязвимыми: остался риск умереть от новой неведомой инфекции. Вечная жизнь приобрела бесконечную ценность. Потому риски свели к нулю. «Не выходили из дома», в их случае – из герметичных стерильных камер. Любая деятельность, любые контакты прекратились, задача была одна – сохранить свою вечную жизнь. Понятно, не получилось.
С нами происходит нечто подобное. Риск для здоровья сводится к минимуму за счет человеческих контактов. Если так продолжать, нас ждет судьба бессмертных.

Возможно, танго станет более камерным. Будут подпольные милонги по справкам или штрих-кодам на запястье. Или станет сугубо парным, партнеры будут хранить друг другу танго-верность строже, чем супружескую. Возникнет понятие «случайного танго», «танго на одну танду». «Незащищенное танго» будет осуждаться.
Но одной партнерши и одного партнера мало – танго оргаистично. Нужны пары вокруг. Нужны незнакомые, нестерильные, случайные, приезжие.

Это всё мои больные фантазии. Всё обязательно вернется, всё будет как раньше. Но вместо чувства заведомой безопасности, мы должны будем вылечить индуцировнный психоз, понять ценность общения и близости, даже с риском потерять вечную жизнь в стерильных камерах.

с) Игорь Забута, психотерапевт, преподаватель танго

Больше танго-эссе в книге «Обними меня. Танго глазами танцующего психотерапевта». Скачать бесплатную версию электронной книги: http://izabuta.com/kniga/