— Я не буду танцевать с девушкой! Это что? К чему?! Не буду!

А девушка еще даже не согласилась. Может она тоже не представляет себя танцующей с женщиной.

До этого занятия я считал, что так эмоционально реагируют только мужчины.

*** ***

Одна участница как-то назвала танго «Сексом в одежде». Пришлось ответить, что это неудобно, а что неудобно, то вроде как не танго. Сравнение показалось самым неуместным из услышанных, хуже, чем Шоу с его геометрией. Это как будто у вас в ванной завелся поющий Кобзон.

Но почему оно так неприятно и долго жевалось в памяти? Мало ли вульгарного и пошлого сказано о танго? В детстве мы пытались жевать строительную замазку. Опыт, запоминающийся своей длительностью. Вот так и со этим сравнением.

Говорят, в других нас раздражает то, что есть в нас самих. Добавлю: мало что раздражает больше, чем эта цитата. Юнг выразился скромнее: «Все, что раздражает нас в других, может привести к пониманию нас самих». А под его влиянием Демиан у Гессе продолжил: «Если вы ненавидите человека, вы ненавидите в нем что-то, что является частью вас самих. То, что не является нашей частью, не беспокоит нас». Психофолклористы смешали эти цитаты, на вкус получилось, как чай с кофе.

Так или иначе, это в каком-то смысле обо мне. Первое время мне было трудно и неприятно танцевать с мужчинами. Это смущало. Понимание того, что на татами мы тискали друг друга в позах, которые авторы Камасутры исключили из канона как безнравственные, не убеждало в дозволенности взять мужчину за руку. Ведь танец, особенно танго, это же, как его… секс в одежде? Ну ладно, не секс, но эротизм там обязательно есть? Ну романтика какая-то? Без этого же не бывает? Да, у меня было не менее вульгарное представление о танго, чем у той участницы. Оно и не могло быть другим, не было другого опыта.

Намного позже пришло понимание, что танго не плоское, кроме сексуальности есть много измерений. В нем есть всё то, что я привношу в контакт. В той мере, в какой другой (партнер или партнерша) это принимает. И то, что привносит другой, в той мере, в какой это принимаю я. Можно привнести что угодно, включая раздражение и неудачно припаркованный автомобиль.

Еще потребовалось несколько лет, чтобы опытным путем убедиться: я не перестаю быть мужчиной, если танцую за партнершу. Более того, во мне достаточно мужского, чтобы проявлять то женское, что во мне есть. А его оказалось много.
И ничего не отвалилось.

Танцуя с партнером можно целиком сосредоточиться на механике движений, на технике, не отвлекаясь на эмоции. Вложить в эту технику больше силы, не опасаясь травмировать. Ну и самое ценное – можно побывать в роли партнерши, узнать, как на ее месте, телесно почувствовать косяки своего ведения.

Я люблю танцевать за партнершу с женщиной, это особый, щекочущий психику опыт. Но, гораздо менее поучительный, чем с партнером-мужчиной.

Говорят, на заре танго, мужчины учились на практиках и танцевали сначала за партнершу с другими мужчинами. Достигнув определенного уровня, они начинали практиковаться в роли партнера. А когда они по мнению опытных партнеров становились действительно хороши, их вели на милонгу, где им представлялся шанс обнять партнершу целиком из женщины. Так сложилось не столько из-за благородства древних тангеро, сколько из-за того, что мужчин было много, а женщин почти не было (десять к одной, что-то такое).

 

Сейчас пришло время исторического кармического возмездия: женщин в танго значительно больше, чем мужчин. Причины другие, но факт от этого не меняется.  Приходится учиться танцевать и даже получать удовольствие от танца с женщиной.

***

У женщин с гомофобией, не у всех и не сразу, вроде полегче. Не предполагается, что женщина перестанет быть женщиной, если прикоснется к другой женщине и даже если потанцует с ней, или даже если попробует заняться с ней сексом. В этом нет позора и ничего не отвалится.

И на группах у меня сложилось впечатление, что женщины часто изначально знают или легче и охотнее принимают идею, что танго не ограничивается сексуальностью. Видимо потому, что в танго они находят тот интимный, но безопасный контакт, которого так мало. Сложнее и с опасением воспринимается идея танцевать за партнера. Вот при этом как будто есть риск навсегда потерять свою женственность.

Есть другая, более глубокая проблема – это склееность в восприятии любого физического контакта с сексуальностью. Танго –признанный, дозволенный контакт. Там можно. А вот если дать свободу прикасаться во время упражнений, прикасаться как хочется, пусть и в границах, определенных другим, – вот это многим сложно. Сложно погладить другую женщину по руке, проявить нежность, тепло, это всё так или иначе имеет сексуальный обертон.

Сложно расклеить, дифференцировать, почувствовать, что сексуальность – один из инструментов огромного оркестра телесного контакта, выделить его, научиться слышать, а не предполагать везде. Недостаточно принять эту идею, нужно получить много телесного и эмоционального опыта, очень отличного от полученного раньше.  Этот новый опыт должен перевесить вклад пап, которые перестали обнимать, когда заметили у дочки грудь, мальчиков, которым и правда было только одно нужно, Фрейда, который доказал, что всё состоит из либидо. Но в танго новый опыт приобретается довольно быстро и убедительно.

***

В танце двух женщин есть что-то неуловимое, чего не увидишь в танго мужчины с женщиной. Какая-то особая бережная нежность, безопасная чувственность, не обязательно лишенная осторожного любобытствующего эротизма.
Это можно.
И это красиво.